Председатель правления ОАО «НК «Роснефть» выступил с докладом на конференции «FT Commodities – The retreat» в Сингапуре. В своем выступлении Игорь Сечин отметил, что рынки стран АТР, включая Китай, в 2015 году имеют гораздо больший запас прочности, чем в 1997- 1998 гг. Это связано с тем, что важность Азиатского рынка в мире возросла, поэтому странам других регионов приходится адаптироваться для поддержки своих азиатских торговых партнёров.
«До конца десятилетия мы ожидаем прирост потребления нефти со стороны Китая в среднем на 2% в год. На фоне замедления темпа роста спроса в Китае темп роста мирового спроса на жидкие углеводороды в первой половине 2015 года увеличился и продолжает расти. Помимо Китая, среди них как новые быстро растущие экономики (Индия, Вьетнам, страны Южной Америки и Ближнего Востока), так и развитые страны – после долгого перерыва спрос стал расти, например, в США.
Фундаментальной причиной низкой цены нефти является превышение добычи нефти над конечным потреблением. Предпосылки к этому создавались в течение ряда лет, в условиях высоких нефтяных цен и интенсивных инвестиций в нефтедобычу и новые методы разработки ресурсов. Это превышение резко проявилось в 2014 году, прежде всего, под влиянием «взрывного» роста добычи сланцевой нефти в США.
В целом так обычно происходит и на других рынках сырьевых товаров. Однако в дело вмешались несколько специфических именно для рынка нефти факторов:
- нервная реакция ряда крупных участников ОПЕК, отказавшихся участвовать в балансировании рынка, а затем и целенаправленно повысивших предложение на нем. Стало ясно, что «золотой век» этой организации остался в прошлом, её стабилизирующее влияние на нефтяной рынок по сути утеряно, внутри ОПЕК усиливаются противоречия стран-членов и их групп;
- особая роль финансовых игроков и финансовых инструментов именно на рынке нефти; их повышенная и зачастую неадекватная реакция на происходящее как на самом этом рынке, так и в экономике стран-потребителей; при этом такое влияние используется США, с их ключевой ролью на финансовых рынках и в финансовых институтах для транслирования сигналов со своего нефтяного рынка на глобальные процессы;
- волатильность, вызываемая возможной перспективой усиления вклада в поставки со стороны таких стран, как Иран. Эти опасения преувеличены, поскольку, по оценкам специалистов, для значительного роста добычи в этой стране требуются инвестиции в сотни миллиардов долларов – а как они могут быть осуществлены, если при нынешних ценах либо возврат этих инвестиций будет проблематичен, либо доходность от этих проектов для бюджета страны-производителя будет сомнительной.
Все этот привело к фактическому коллапсу нефтяных цен и их выходу на уровень, который не может быть признан устойчивым по целому ряду причин, главная из которых – произошло снижение цен до уровня операционных издержек, без покрытия затрат полного цикла, что стало барьером для инвестиций. Эта перспектива просматривалась и даже просчитывалась уже в ноябре 2014 года, и ее можно было избежать, если бы были приняты более взвешенные решения.
Осуществленные инвестиции в добычу пока еще добавляют объёмы на рынок, но происходящие сокращения инвестиций уже начинают оказывать влияние. В перспективе нескольких лет, несомненно, скажется эффект осуществляемых сейчас программ снижения инвестиций, прежде всего, со стороны транснациональных корпораций. Пока реализация их долгосрочных, начатых еще до нынешнего кризиса, инвестиционных программ выразилась даже в некотором росте добычи. Но уже в 2014 году нефтяные гиганты заявили о сокращении инвестиций в добычу, в 2015 году дополнительные сокращения на 10-20% и выше были анонсированы такими мейджерами как BP, Shell, Chevron, Total. Общая сумма сокращений инвестиций в добычу в мире составила около 140 млрд долларов, а к концу 2016 году увеличится до 200-250 млрд. долларов. В перспективе 2-3 лет это неизбежно скажется на уровня добычи и будет иметь долгосрочный негативный эффект.
Следует отметить, что к 2013 году средняя себестоимость добычи нефти была в 5 раз выше, чем в предшествующие 10 лет. Таким образом, высокие доходы для акционеров уже были под вопросом ещё до снижения цен, поэтому сокращения инвестиций идут весьма интенсивно. Следует учитывать, что состояние ресурсной базы углеводородов постоянно ухудшается. Прирост мировых запасов «традиционной» нефти и газа в 2014 году стал самым низким за последние 20 лет, причем негативная тенденция снижения приростов продолжается уже 4 года. Более 30% новых ресурсов относится к трудноизвлекаемым (глубокая вода, тяжёлая нефть, ультранизкопроницаемые коллектора, высокое содержание кислых газов).
Возможностями значимого наращивания добычи нефти и газа в настоящее время обладает весьма ограниченный набор стран. Если в ближайшей и среднесрочной перспективе это, в основном страны Персидского залива, некоторые страны Африки и, возможно, США, то, в долгосрочной перспективе основные надежды по обеспечению мирового спроса в углеводородах связаны с Россией, Венесуэлой, Ираном.
В результате, мы с высокой вероятностью можем ожидать, что на протяжении текущего инвестиционного цикла мы можем стать свидетелями возвращения цены нефти к уровням, обеспечивающим приемлемый для инвесторов возврат на инвестиции.
К настоящему времени по сравнению с 1980-ми годами доля новых традиционных месторождений, открытых на суше, сократилась с 60% до менее 30% всех новых открытий. В то же время, доля более дорогих глубоководных и мелководных месторождений, наряду с другими источниками «высокотехнологичной» нефти как трудноизвлекаемая нефть, существенно выросла. Такая нефть будет преобладать и в будущих открытиях. Именно она будет определять величину затрат полного цикла и потребует высоких цен для эффективной добычи.
Аналитики привыкли к тому, что по доказанным запасам нефти и газа Россия сегодня не является абсолютным лидером, уступая таким странам, как Венесуэла, Саудовская Аравия, Иран. Но, по ряду современных оценок, потенциальная ресурсная база углеводородного сырья Российской Федерации является крупнейшей в мире.
Так, величина потенциально извлекаемых ресурсов газа в РФ оценивается в 90 – 220 трлн кубометров, что более чем в 2 раза превышает ресурсные возможности США (40-62 трлн кубометров).
Менее признано, но аналогичная ситуация складывается и по ресурсам нефти. Объём потенциально извлекаемых ресурсов нефти в России оценивается в 367-506 млрд баррелей, что существенно больше возможностей не только США, но также Ирака, Ирана и Саудовской Аравии.
Обращаю ваше внимание на то, что крупнейшие нефтедобычные проекты России находятся на кривой издержек существенно ниже своих основных конкурентов и вполне сопоставимы с проектами региона Персидского залива. Уровень удельных операционных расходов на добычу нефти в России составлял в последние годы 5-7 долларов на баррель, а в текущих ценовых условиях, с учетом ослабления рубля, он снизился до 2,8 долларов за баррель. Это позволяет нам осуществлять поставки даже при самых низких ценовых сценариях, а партнёрам, решившим войти в российские активы, – рассчитывать на выгодную отдачу от инвестиций.
Годовая добыча нефти в России в перспективе вполне может быть доведена до 700 млн тонн и выше. Должен сказать в этой связи, что в долгосрочные планы компании «Роснефть» входит существенное наращивание добычи, как нефти, так и газа.
В отношении природного газа его суммарные запасы в континентальной части Востока России составляют 8,7 трлн кубометров, ресурсный потенциал – 33,2 трлн кубометров. Это означает, что потенциальные объёмы экспорта газа из России в АТР можно оценить, как минимум, в 300 млрд кубометров в год.
Мы убеждены, что, несмотря на высокие прогнозируемые темпы потребления энергоресурсов в Азиатско-тихоокеанском регионе, Россия в состоянии не только сохранить, но и значимо увеличить свою долю на энергетических рынках АТР.
Следует отметить, что именно сегодня Россия особенно открыта для кооперации в апстриме с международными партнёрами. Введенный в последние годы режим налогообложения для разных месторождений повышает инвестиционную привлекательность по целому спектру проектов.
Таким образом, имеются возможности совместно развивать разнообразный портфель месторождений: традиционные месторождения на суше, месторождения на шельфе, арктические месторождения. Полноценно реализовав этот потенциал, мы внесем весомый вклад в обеспечение энергетической безопасности АТР!», – заключил глава «Роснефти».
Темы: Роснефть